Обнаружив себя в полутёмном помещении, свет в которое проникал только через приоткрытые ворота в передней части ангара — в той стороне, которая выходила на место посадки вертолёта — мы огляделись.
Как я и предполагал, почти весь ангар был уставлен бочками с топливом. Эскадрилье вертолётов, обслуживающей ракетную дивизию, такого запаса хватило бы на пару недель ежедневных полётов. А нашему одинокому лётчику — на десятки подобных разведывательных экспедиций.
А в центре просторного здания стоял ещё один тягач. Точно такой же МЗКТ-79221, что стоял сейчас недалеко от нас в поле, покрываясь сейчас ровным слоем грибных спор. Но этот был целый, без груза. И покрыт он был лишь тонким слоем обычной степной пыли.
— Ну чё... Все целы? — Егор обвёл взглядом вверенное подразделение. — Пух, ты как?
— Норм... — Плотный пацан окончательно пришёл в себя после шока. И в его взгляде начало проявляться то же настроение, что и остальных молодых бойцов. — Болит, но терпимо.
— Я тоже. — Шотган уже самостоятельно лепил скотч на пятку своего комбинезона, порванного ударом картечи. — Что дальше?
— Дальше пойдём на контакт. — Я тоже осмотрел всех присутствующих в поисках признаков добровольцев. — Развернём белую тряпку и посмотрим на реакцию.
— Я пойду. — Егор сразу понял, зачем я всматриваюсь в глаза его подчинённым.
— Не торопись, командир... Пух?
— А? — Пацан уже понял, что сейчас его попросят сделать то, от чего он не сможет отказаться. Но инстинктивно пытался тянуть время.
— Ты ранен и это по тебе видно. И ты... При всём уважении... Не выглядишь как пёс войны. — Я достал обрывки запасного комбинезона и вручил ему. — Тебя они испугаются с наименьшей вероятностью. Помаши сначала из-за дверей, а потом медленно выходи. Ствол сразу повернётся в твою сторону, будь готов и не дрейфь. Помни, что он ссыт стрелять в сторону ангара. Его калибр тут сразу целые ряды бочек продырявят. Ему это совсем не нужно. И у тебя будет шанс объясниться.
— Всё равно я пойду с ним! — Егор продолжал упрямствовать. Встретившись с ним взглядом, я сразу понял, что мне его не переубедить.
Я мог только развести руками:
— Шуруйте. Пока ленинские не очухались. — Вдалеке раздавались одинокие редкие выстрелы. Должно быть гопники отстреливали тех жор, что спешили мимо их укрытий к лопнувшим грибам. И пока не спешили нас преследовать.
Пух вздохнул, принял у меня белую тряпку и обречённо захромал к приоткрытым воротам. Егор пошёл рядом с ним, готовый поддержать товарища в любой момент.
Просунув руку между створок ворот, упитанный кадет несколько раз резко взмахнул полотном. И лишь потом осторожно выглянул наружу.
— Вроде пока всё как надо... — Шотган еле слышно выдохнул свои мысли вслух.
— Эй! Мы вам не враги! — Шагнув за ворота, Пух начал приглушённо кричать сквозь двойной слой защиты. — Мы представляем Министерство Внутренних Дел Российской Федерации! Кадетский корпус!!!
— Вас окружают бандитские формирования! Мы поможем вам снять осаду! — Егор присоединился к его воплям. Будучи целым, он голосил гораздо громче. — Назовите себя!
Пока было неясно, расслышал ли их пилот. Но выстрелов по-прежнему не было. Ни предупредительных, ни на поражение. И двигатели вертолёта всё также молчали.
— Будьте тут, кройте дверь. Пойду гляну, чё там творится. — Я всё же решил тоже поучаствовать в переговорах. И для начала посмотреть на их ход из укрытия.
Достигнув щели в воротах, я выглянул наружу. Выдвинутый из салона ствол пулемёта был нацелен в нашу сторону, как я и ожидал. Точно «Корд». Щуплая фигура стрелка, одетая в лётную куртку с меховым воротником — совсем не по размеру — сейчас прильнула к оптике оружия и разглядывала кадетов через неё. Наверное, в прицел сейчас можно было разглядеть даже цвет их глаз. Лицо же самого стрелка, скрытое маской, было не разобрать. Но из-под лётного шлемофона пулемётчика выбивались длинные рыжие волосы, заметные даже на таком расстоянии.
А с другой стороны вертолёта отделилась невысокая фигура в такой же лётной куртке и ватных штанах со множеством карманов. И на голове лётчика был точно такой же шлем, а лицо тоже закрывала газовая маска. Поэтому трудно было сказать, какого он возраста. В руках пилот сжимал какой-то небольшой тёмный пистолет, нацелив его в кадетов.
Постояв пару секунд и выслушав всё, что имели ему сообщить пацаны, лётчик оглянулся на стрелка в салон, словно что-то выслушивал. И через пару секунд медленно двинулся в нашем направлении.
Не опуская ствол, он осторожно приблизился на расстояние, достаточное для того, чтобы мы услышали его слова:
— Ты! — Пилот ткнул стволом в командира отряда. Голос взрослый. — Тебя зовут Егор Прохоров?
Паренёк немного опешил, но через секунду согласно кивнул:
— Да... А мы знакомы?
— Мы нет... Но... — Тут лётчик осёкся и склонил голову, явно прислушиваясь к тому, что ему говорил напарник через встроенную в шлем рацию. И через миг он уставился в дверной проём, прямо на меня. Тут же перенацелив ствол в мою сторону. Револьвер какой-то... Военным лётчикам такие не выдают.
— Точно? Но он же... Точно он? — Пилот, продолжая беседу по рации, нерешительно отступил на шаг. И взвёл курок своего оружия, продолжая пялиться на меня. — Ладно-ладно. Спокойно... Может в Пугачёве всё-таки ещё найдём... Да, держу их. Заводи.
И он начал пятиться уже поспешнее. А вертолёт за его спиной внезапно ожил и загудел, медленно набирая обороты. Я заметил, что пулемётчик перед этим бросил оружие и нырнул в кабину. Значит их тут только двое.
— Эй, вы чего? Подождите! — Егор, заметив столь спешное отступление, сделал попытку приблизиться.
— Стоять!!! — Ствол тут же уставился на кадета. Но в следующую секунду снова перешёл на меня, когда я всё-таки полностью вышел из укрытия. — Не подходить, иначе будем стрелять!!!
Командир отряда замер в нерешительности.
— Чего это он? — Пух заметил, что я рядом, и обратился ко мне с закономерным вопросом.
— Это может прозвучать слишком высокомерно... Но они как будто бы меня испугались...
Лопасти начали медленно раскручиваться, а рыжий пулемётчик снова вцепился в рукоятки оружия и прильнул к оптике, нацелив ствол прямо не меня.
И через несколько минут мы только и могли, что озадаченно наблюдать неторопливый взлёт синей стальной стрекозы. Быстро набрав высоту, машина плавно развернулась и поплыла на север.
— Ну здрасьте... Ну и какого хрена... — Пух продолжал разочарованно недоумевать.
А когда стрёкот вертолётного двигателя начал затихать, мы услышали шум других приближающихся машин. Переваливаясь по сырой пашне, в нашу сторону двигались четыре пикапа — из тех точек, которые замыкали окружение аэродрома с севера и востока. И, судя по направлению стволов в руках тех, кто сидел в кузовах, эти пацаны с нами дружить тоже не собирались.
Глава 10. Отцовская гордость
— Правду говорят — бойся своих желаний — могут исполниться... — Я повернулся к любопытствующим кадетам и указал пальцем на Юрка. — Лезь в кабину и попробуй завести этого монстра. Там коробка — автомат. Справишься, я уверен.
— А в какую именно кабину? Там вроде везде рули... Я в таком габаритов-то не почувствую...
— В любую лезь! Похер на габариты. На таких ездят не по дорогам. Дорога будет там, где он едет!
— А чё там вообще? — Белый принял у пулемётчика оружие и закинул свой автомат за спину.
— Сам смотри. Вертушка улетела и ленинские даже не попытались её сбить, все на нас попёрли. Если у них есть ещё ракетница или гранатомёт, то жить нам осталось минут пять. От взрыва бензин точно загорится. — Я вышел за дверь и пропустил внутрь Егора, придерживающего раненого Пуха. — Раненые — забирайтесь во вторую кабину. Егор, помоги им и крой дверь, через которую вошли! Белый, пойдём, попробуем вместе гостей задержать.
— Ё... Да тут труп в кресле... Военный какой-то... — Юрок влез по лесенке к двери ближайшей из кабин и заглянул внутрь.