— Там... Там снизу жоры идут? — Кира тоже прислушалась.
— Да. — Я кивнул, отложил готовое к бою оружие и расслабился, прикрыв глаза.
— Может... Может лучше его добить? — Она выразительно легко хлопнула по ладони битой.
— Нет.
— А чё они тебе сделали, что ты их так ненавидишь?
Я оглянулся на неё. Девчонка поджала губы и нахмурилась, выражая сомнение в необходимости столь жестокого наказания.
— Не мне.
— А кому?
— Я не хочу об этом говорить. — Отвернувшись обратно, я снова опустил голову на стену и прикрыл глаза, дав понять, что разговор закончен. Но всё ещё чувствовал на себе взгляд Киры. Наверняка смотрит как-нибудь недовольно. Ничего. Это действительно не твоё дело, суицидница. И ты должна это понимать.
— Да они ж его заживо сожрут...
Я не ответил. Открыв глаза, посмотрел на яркие звёзды, показавшиеся на темнеющем небе. Красиво.
Пленный пацан бросил тщетные попытки освобождения и начал тихо скулить. Чуть позже, окончательно осознав всю безнадёжность своего положения, он продолжил рыдания уже с помощью протяжных завываний. Услышав этот вой, жоры начали поторапливаться, без устали преодолевая этаж за этажом.
И уже через считанные секунды они запрыгнули на предпоследнюю площадку.
Едва заслышав истеричные вопли пацана, который так и не решился пустить себе кровь, Кира выронила биту и зашуршала спальником. Покосившись в её сторону, я увидел, как она съёжилась, зажмурила глаза и зажала уши. Всё-таки ты ещё девчонка. Хоть и чересчур дерзкая.
- А-А-А-А-А!!! А-А-А-А-А!!! А-А-А-А-А-А-А-А-А-А!!!
Посмотрев обратно на звёзды, я впервые за долгое время улыбнулся не только нарисованным ртом. Это для тебя, бельчонок. Надеюсь, ты слышишь.
Истерика быстро сменилась каким-то булькающим клёкотом. Должно быть, ночные твари перегрызли шмелю глотку. И вскоре жертва затихла, потеряв сознание от болевого шока. Вероятно, его сердце продолжало биться некоторое время, поскольку жоры не прекращали свою плотоядную возню ещё около минуты.
И когда тело, зажатое между прутьев, было мертво, они снова начали издавать свои горестные простуженные вздохи, потеряв к трупу всякий интерес. Медленно обыскивая последний этаж, жоры негромко стукнули дверью и убедились в том, что дальше проход закрыт. После этого, они, судя по удаляющимся вздохам, не торопясь поползли обратно вниз на улицу.
Я легонько дотронулся до плеча девчонки. Она вздрогнула и открыла глаза.
— Всё кончилось.
Нахмурившись, она немного отодвинулась. И, поплотней завернувшись в спальник, уставилась на тёмные силуэты многоэтажек. Спать ей пока что явно расхотелось.
— Всё-таки ты ни фига не смешной, Шутник. — Тихо проговорила Кира спустя пару минут молчания.
— В том-то и дело... — Я продолжил пялиться на неё своими косыми крестами.
— Чего? — Недовольно спросила девчонка, почувствовав взгляд.
— Ты всё ещё хочешь отыскать эту кадетскую школу, дочь самурая?
— Я не хочу превратиться в одного из них. — Кира угрюмо кивнула на край крыши, очевидно имея в виду жор. Но по тому, как легко дёрнулись её губы, было заметно, что ей понравилось прозвище. — И если где-то и вправду есть лекарство, то хочу его найти.
— Тогда могу в этом помочь. Насколько я понял, наши промежуточные цели пока совпадают. — Достав из кармана обрывок газеты, я повертел его в руках и принюхался. — Если не ты не против общества несмешного клоуна, конечно.
— Ты его ещё на вкус попробуй! — Она заметила мои манипуляции с бумажкой и не удержалась от очередной шпильки. Это хорошо, значит пришла в себя достаточно быстро.
— А ты сама понюхай. — Я протянул ей обрывок.
— Вот ещё! — Брезгливо фыркнула брюнетка.
— Понюхай-понюхай... Чем пахнет?
Недовольно покосившись, девчонка всё-таки протянула руку, взяла бумажку и поднесла к носику.
— Вроде... — Она неуверенно втянула носом воздух ещё раз и нахмурила лоб. — Вроде пряностями, что ли какими-то пахнет... Только сладковатыми... Или сигаретами... Нет... Может... Может лекарство какое-то?
— Что ж... То, что ты не знаешь, как пахнет марихуана, делает тебе честь. Считай, что ты прошла мой тест на годность в качестве союзника.
— А ты, я смотрю, знаешь... Тестировщик...
— Я и недельный труп легко по запаху определю. Но это не значит, что я жру падаль. — Обрывок снова оказался у меня в руке. — Знаешь, почему банду крюков так называют?
— Не-а... — Кира пожала плечами. — Наверное, они с какими-то крюками бегают вместо оружия?
— Нет. Оружие у них как у всех остальных. Но они одни из двух драгпушеров в городе, о которых я слышал. Растят эту дрянь где-то в окрестностях Мытищ. И подсаживают на неё тех, у кого ещё что-то ценное осталось. Как на крючок. Видимо, это выгоднее, чем обычные огороды разводить.
— И что из этого?
— А то, что этот шмель не во всём нам врал. — Я кивнул в дверной проём. — Насчёт того, что куртку они сняли с пленного крюка, была правда. И сейчас этот крюк где-то в Отраде.
— В торговом центре?
— Да. В одном из шмелиных гнёзд. Готовится принять смерть завтра вечером. В диких мучениях.
Кира ненадолго задумалась, мысленно приводя эти обстоятельства к выводу. И медленно заговорила, размышляя вслух:
— И он... Получается, он может знать, откуда взялась эта бумажка... А твои-то «промежуточные цели» тут какие? — Она обозначила кавычки пальцами. — Ты с крюками вась-вась, что ли?
— Про Шершня слышала?
— Ну да...
— Завтра вечером принять смерть должен будет он, а не пленный крюк. Но в точно таких же мучениях.
Девчонка немного помолчала. И, пододвинувшись чуть ближе, тихо спросила:
— Это как-то связанно с тем, о чём ты не хочешь говорить?
— Да. — И, подумав, добавил. — Я с апреля за ним охочусь.
— Понятно... И каков план?
— Пока что постарайся выспаться. После всех этих воплей сюда никто не сунется. Сегодня это самое безопасное место в городе, не считая кремлёвского бункера. А завтра... — Я вновь обратил взгляд к звёздам. — Завтра я покажу тебе свою шут-пещеру.
Глава 4. Радиорынок
Ночь прошла действительно спокойно. Поблизости ни криков, ни стрельбы, ни бьющихся стёкол. Только шум порывов ветра в деревьях и редкое пение ночных птиц, которых я то и дело слышал сквозь прозрачный тревожный сон, которым спал все последние полгода. Только с первыми лучами восхода начали завывать жоры, в изобилии тусившие по берегам реки Синички в паре километров от нашего ночлега.
— Опять разорались... — Недовольно заворчала Кира, высунув из-под мешка заспанное лицо. — Боброе утро...
— Боброе. Собирайся скорей, самое время двигаться, пока все ещё дрыхнут. Если шмели действительно искали меня ночью, то сейчас никого не встретим. Вон за той будкой есть чистое место и водосток, куда можно сходить в туалет.
— Это я уж как-нибудь сама разберусь... А далеко твоё логово?
— А как ты думаешь?
— Да ну... — Свернув спальник, девчонка довольно ловко запихнула его обратно в чехол. — В подвале каком-нибудь тут, да? Или гараже?
— Лиса никогда не таскает кур в деревне рядом со своей норой.
— Чё, в лесу что ли? — Достав из рюкзака бутылку чистой воды, зубную щётку и пачку влажных салфеток, она собиралась заняться гигиеническими процедурами, но всё-таки задержалась, заинтересовавшись загадкой. — Так себе выбор. Жоры же всю ночь шастают. Или у тебя там на дереве гнездо...
— Я надеюсь, они не ароматизированные? — Мой палец указал на салфетки.
Кира подняла брови, скривила рот и скептически покачала головой типа «а сам как думаешь?».
— Окей. Тогда ещё попытка. Куда детишки опасаются ходить даже в мирное время?
— К зубному?
— Холодно. Ладно, сама увидишь. Не задерживаю.
Ко времени выхода я успел собрать в картонную коробку свои ловушки и смотал остаток проволоки. И, пока Кира паковалась обратно, оттащил обглоданный труп Костяна в ближайшую вскрытую квартиру. Хотя залитые кровью ступеньки всё ещё напоминали о вечернем пиршестве.