— Ты так и думала, — констатировала я факт, — ну спасибо тебе, родная. Между прочим, про свою принадлежность к эльфийскому правящему дому я узнала совсем недавно.

И, гордо вскинув голову, я поспешила прочь. А что?! Это сейчас они испытывают вину и муки совести, а через вар Владыка начнет методичное откручивание моей головы, как только вспомнит о погроме. Об остальных я не думала. В конце концов, они все это и заварили, пусть теперь отдуваются. Мне их даже жалко не было. Но думается мне, не вылезут они из библиотеки ближайшие весен десять.

Я уже тянула на себя одну из двустворчатых дверей, когда меня дернули назад и крепко обняли.

— Спасибо за понимание, — выдохнули мне в ухо.

Я растроганно уткнулась в воротник свежей синей рубашки Али и вдохнула его мягкий шоколадный запах какао бобов.

— Ты всегда был самым понимающим и добрым эльфом. А для меня просто незаменимым другом и братом. Я очень рада за тебя. Уж не чаяла увидеть племянников, — я тихо хихикнула, нащупав брачный браслет в левом кармане серебряного пиджака.

Али смутился, но виду не подал.

— Рано еще об этом, — осторожно осадили меня.

— Неа, в самый раз, — я отстранилась от эльфа и тихо прошептала, глядя прямо в его шоколадные глаза, — она согласится. А у тебя больше нет обязательств перед советом и дедом. Дерзай, — и перед тем как уйти, добавила на последок, — только Ри не говори, что я безумно за вас рада, пусть помучается, конспираторша всея эльфийских лесов.

Но уйти так просто мне не дали. Снова мягко притянув к себе в объятия, от чего я разомлела, мне выдали:

— От наказания за разруху в обоих моих дворцах ты не отвертишься, сестренка, — кровожадно пропел эльф, и я перестала млеть. Ух, сейчас это был ВЛАДЫКА с большой буквы. И жалеть меня никто не собирается. Пора спасаться в объятьях Широ.

— А… ага, — я рассеяно кивнула и меня отпустили.

Уже радуясь скорой свободе, я как-то упустила из виду двух вышедших из укрытия особей подрывников-диверсантов и одной несмышленой особи подросткового возраста. Под взглядом округлившихся шоколадных глаз и таких же ошарашенных краснеющей эльфийской дамы, эта делегация прошествовала на выход, не забыв поклониться Владыке. Тут уж я не выдержала и рванула к своим комнатам, не дождавшись ответной реакции Али на столь наглое подглядывание с нашей стороны.

Широварт ла Эк

— Могу я узнать, почему ты отпустил ее одну?

Попивая горячий отвар из изящной фарфоровой чашки с изображением диковинной птицы, феникс выглядел изящным видением. Черный шелк обивки кресла только выделял необычность принца, контрастируя с его белым одеянием и неординарным цветом волос.

— Она не одна, — уточнил я.

— Ты понял, что я имел ввиду, — Ласкан оторвался от напитка, — почему ты остался в Хрустальном?

Я задумчиво повертел в руке бежевую чашку, близнеца той, что у феникса. Этот вопрос и мне не давал покоя, но я чувствовал, что так нужно. Она должна сама решить.

— Это ее выбор, Ласкан. Я не собираюсь вертеться вокруг нее днем и ночью, предотвращая даже малейшие поползновения к общению с Тариваном. Это ничего не изменит. Она должна выяснить все сама и разобраться в своих чувствах.

— А если она выберет его?

Вопрос заставил меня вздрогнуть. Выдержка и так отказывает мне, а тут еще и феникс со своими треволнениями.

— Она свободна в выборе, — буквально заставил себя проговорить эти слова.

— И ты отпустишь ее? — принц аж наклонился вперед от любопытства, отчего содержимое чашки чуть расплескалось по белоснежным штанам, — ай, темень!

— Орка с два! Я не собираюсь сдаваться, когда уже однажды победил, — рык вырвался из груди сам собой.

Да, я победил. Победил ее страх и неуверенность, ее ненависть. Победил весны непонимания и горы тайн между нами. Победил ее гордость. Я победил даже ее смерть. Теперь было бы просто тупостью отпустить банши, зная, какие на самом деле чувства владеют ей.

— Тогда зачем ты оставил их наедине…

— Они не одни, — новый рык.

— Ой, да брось! Кельпи, это скорее интерьер, чем сила, способная помешать хоть чему-либо, если это взбредет в голову Даны. Почему бы не пойти с банши и проконтролировать воссоединение бывших влюбленных.

— Это ее решение, — но Всевышние, как же мне тяжело было его принять. И этого я никогда не скажу фениксу, — а почему ты не жаждешь видеть их вместе? Вот в чем загадка. Ведь они твои друзья. Более того, вы связаны клятвами, обещаниями и долгом, не говоря уже о прошлом.

Ласкан нахмурился, даже плечи слегка опустил. Что-то болезненное и гнетущее снедало его изнутри сейчас.

— Я больше не хочу видеть, как гаснет свет в глазах Суарданы. У Атара был шанс. Да, ликаны задери, у него была тысяча шансов! И ни одним, — феникс уже почти кричал, — ни одним этот остолоп не воспользовался! Я не в силах терпеть ее слезы снова. Она достойна любви, а он не знает, что такое чувства. Он потерял возможность узнать это в тот самый момент, как женился на другой!

Он тяжело вздохнул и откинулся на спинку кресла. Было видно, что воспоминания сильно давят на него. Раны прошлого еще не затянулись. Хранитель истории переживал прошлую трагедию до сих пор.

— Ты лучшее, что можно дать банши, — феникс снова заговорил, но уже как-то устало и с остановками, — ты знаешь ее с самого сотворения мира и до сих пор не бросил. Ты спас ее и не единожды. Жизнь Даны — самое главное для тебя. Так чего еще требовать от мироздания, если и так оно дало слишком много. Поверь мне, — он заглянул прямо в глаза, и меня затянул омут той силы, что они излучали, — наша девочка знает, какой подарок ей преподнесли Всевышние.

Я с трудом разорвал зрительный контакт и осознал, что почти слез с дивана, на котором сидел, и навис над Ласканом. Тряхнул головой и вернулся обратно на черную поверхность мягкой мебели.

У меня не было желания продолжать разговор. Судя по отрешенному взгляду принца, он тоже не был настроен на продолжение беседы. Вот и славно.

Глава 5

Дорогу осилит идущий

Ну как? Как такое могло произойти?! Я убью его! Своими собственными руками задушу!

— Дана…

Молчу, из принципа молчу.

— Ну Данка-а-а-а-а! Я же не специально!

Еще бы он это специально, я б его уже давно на живодерню сдала.

— Прости меня! Слышишь?

Неа, не слышу. И не вижу. И вообще, его для меня не существует. Как шла себе рядом с Широ на Теоне (Течение Онры), так и иду.

— Дана, ведь еще Палан есть. Чего ты так изводишь мальчишку?

А ты вообще замолчи, пес облезлый!

— Похоже, она только что мысленно тебя обласкала.

Молодец птичка, знает меня хорошо.

— Дана-а-а-а-а…

— Оставь, Кайа. Пусть лучше молчит. Потому что если она заговорит, то даю руку на отсечение, это тебе не понравится. Дай банши перебеситься, пока она в порыве чувств кого-нибудь не убила. А зная расстановку ее приоритетов, это будет твой брат, — веселье так и сквозило в словах эльфа.

А он прав. Кровожадные мысли посещают меня каждый вар. И таки да, в отношении зверобратца.

А все потому, что один не в меру прыткий жеребец решил повыпендриваться и показать, насколько он прекрасный скакун. Разогнался и давай перескакивать через холмики, что усыпали всю Хрустальную равнину. Вот за одним таким коварным холмиком и притаился не менее коварный овражик. Тфу ты! Кляча, а не кельпи! Теперь этот прыгун едет с подвернутыми руками и ушибленной ногой на телеге, позаимствованной в последнем эльфийском поселении, а я иду пешком. Одна единственная из всех! У-у-у-у-у, опять убить кого-то охота!

— Данка, хватит выпендриваться! Лезь на Палана, и мы, наконец, поедем, а не поползем, — не выдержал моего темпа ходьбы Ласкан.

Счас, уже полезла. Да только через его труп! Пусть теперь все маются и ползут как улитки, раз мне пешочком выпала честь шагать.