— Офигеть… — Недоверие Рикардо всё-таки уступило место любопытству. — А в Питере в метро никто не живёт?
— Не, его ж затопило всё почти сразу. А весной — ещё и весь центр. Хорошо, хоть, в Эрмитаж осенью успела сходить…
— Везёт, как утопленнику…
— Чего? — Девчонка глянула на меня.
Похоже, что моя внутренняя справочная иногда подсказывала выражения, успевшие стремительно устареть. Как, наверное, и многие другие пословицы и поговорки, которые навсегда ушли из мира вместе с разумом совершеннолетних носителей.
— Да это из фильма. Не важно.
— А-а… — Протянула Белла. — А какого?
— Да я уж не помню.
— Угу… — Девчонка почему-то продолжала смотреть на меня с лёгким прищуром. И Кивнула на рюкзак людоедов — Успел заглянуть? Что там?
— Грязное бельё их шефа…
— А это из «Криминальное чтива», я знаю!
— Тоже папа показал?
— Ну вообще-то нет… Это я сама с Ленкой смотрела, перед Новым Годом как раз… — И девчонка отмахнулась точь-в точь как я, минутой раньше. Состроив при этом деловитую мордашку. — В прочем, не важно…
— А я тоже смотрел! — Подхватил тему паренёк, продолжая прикрывать рукой широкую улыбку. — Музыка там прикольная!
— На самом деле нет.
— В смысле⁈ — Паренёк, кажется, даже немного оскорбился.
Да, музыкальный вкус ещё имеет для вас первостепенное значение…
— Первые фильмы нищий Тарантино снимал за пачку чипсов. А саундтрек покупал на сдачу.
— Но… — Неуверенно протянул Рикардо. — Но я даже парочку мелодий оттуда разучил…
— Сами фильмы в итоге обрели статус культовых. Как и музыка внутри них. Так что не переживай, не зря старался.
— А сыграешь потом? — Неожиданно к беседе присоединилась девчонка.
— Конечно! — Паренёк снова радостно сверкнул синеватыми от черники зубами. Но тут же тоже торопливо прикрыл рот. — Я вообще много чего умею…
— А что, например?
— Ну… В основном русский рок всякий, его просто играть… «Кино», там… «ДДТ», «Наутилус»…
— А этот, как его… Который ты крабам играл… Он же не русский?
— Мановар? Это мы просто с группой разучивали, чтоб потренироваться тяжеляк играть…
Оставив беседу об искусстве чуть в стороне, я ещё разок попробовал покопаться в собственной памяти. Ведь, в отличие от тех названий, которые перечислял Рикардо, факты о «Криминальном чтиве» и песни престарелых нью-йоркских металлюг я, похоже, действительно просто помнил откуда-то из своего прошлого. А не заучивал их специально с каких-то странных документов, заполненных убористым шрифтом. Надо будет не забыть размотать этот момент как-нибудь потом…
Потому что сейчас, когда мы поднялись на дамбу вместе с нашими бессловесными провожатыми, всё наше внимание заняла растущая впереди громада. С большими белыми буквами на повёрнутом к нам правом борту.
— «Калина». — Рикардо первым озвучил крупный латинский шрифт. — А что значит «Эм Эс Си»?
— Название судоходной компании. — Эти сведения я почерпнул из тех же глубин памяти, что и особенности творческого пути Квентина Тарантино. — «Mediterranian Shipping Company».
Чем ближе мы подходили к месту крушения, тем лучше можно было оценить масштаб происшествия. Уложенные в пять-шесть ярусов жёлтые, голубые и бордовые контейнеры занимали почти всё свободное пространство уцелевшей палубы погибшего морского гиганта. Но уцелела она лишь на две трети. Потому что передняя часть судна и почти всё, что было сложено здесь от носа и до высокой белой надстройки, превратилось в искорёженные куски металла, асфальта, бетона и какого-то разноцветного мусора. Течение затянуло контейнеровоз прямо в закрытый шлюз между двумя дамбами. И многотонная махина снесла не менее многотонные конструкции, прочно застряв вполоборота между высокими насыпями.
— Блин… Шмотки, что ли… — Белла первой разглядела то, что высыпалось в воду и на обломки из помятых контейнеров. И продолжила разочарованно вздыхать. — Нафиг они щас кому нужны… До сих пор на любом рынке завалы…
— Наоборот — радуйся, что в них не было ничего ценного. — Я окинул взглядом край срезанного дорожного полотна. Слегка приподнявшись над остатками асфальтом, борт, похоже, всё-таки был слишком высоко, чтобы на палубу можно было перебраться прямо с моста или обломков шлюза.
Однако наши невольные проводники ничуть не теряли присутствия духа. И продолжали вполне целенаправленно брести в одну и ту же точку, располагавшуюся где-то ближе к корме.
— А разве не везде лежит одно и то же? — В ярких глазах девчонки тоже промелькнула надежда.
— Даже внутри одного контейнера могут быть совершенно разные грузы. Лишь бы друг другу по дороге не мешали. — Я махнул в сторону жор. — Пошли. Там наши ребята, похоже, уже что-то интересное нашли…
Но, поспешив следом за заражёнными докерами, мы увидели вовсе не разбросанные по асфальту чипсы или туалетную бумагу. Под разноцветными кофтами и штанами асфальт кончался ещё до того, как коснуться ржавого борта. И, от края пропасти начинался лес из обломков бетона и гнутой арматуры, хищно выставившей во все стороны оборванные кораблём концы. А где-то далеко внизу плескались холодные воды залива.
— Ох, елки… — Белла снова сморщила лоб, увидев препятствие. — Как же тут пролезть-то…
Но я опять не позволил ей приуныть:
— Учись искать хорошее во всём! Если тут так просто не пробраться, то, значит, никого с берега внутри ещё нет. И мы тут всё-таки первые.
Девчонка пока что не переставала хмуриться:
— Хорошо, если так… — Она оглянулась на проделанный путь и устало вздохнула. — Но теперь лестницу надо где-то искать… Или хотя бы верёвку. Вон тут как высоко…
— Не торопись… — Я поравнялся с жорами, которые всё ещё брели вдоль провала куда-то влево, к соседним полосам движения. И вскоре заметил, что мощный отбойник, разделявший когда-то встречные потоки транспорта, оказался прочнее ржавой обшивки. И теперь рядом с ним в борту зияла рваная дыра — достаточно широкая для того, чтобы в неё могли пролезть и мои спутники и я сам.
Именно туда и направлялись наши бессловесные проводники.
Но, прежде чем я успел обрадовать юных приятелей, докер с целыми ногами вдруг резку ухнул с моста вниз.
— Эх, да чё ж ты!.. — Воскликнул Рикардо. — Шёл-шёл и на тебе…
— Рот закрой! — Резко обернулась на него девчонка. И паренёк тут же испуганно зажал своё лицо обеими ладонями, покосившись на уцелевшего заражённого.
Но хромой жора, вместо того, чтобы броситься на слабый запах черники, тоже отважно шагнул в пропасть. Однако, вместо того, чтобы упасть следом за приятелем, спокойно сделал ещё шаг и через миг скрылся за рваными краями пролома.
— Прошёл⁈ — Белла тоже не могда поверить глазам. — Но там же…
— Г-х-а-а-а… — Грустный вздох послышался откуда-то из провала.
Шагнув ближе к краю, я увидел, что несчастный жора повис там прямо на размотанной арматуре, надевшись на неё словно яблоко на какого-нибудь мультяшного ежа. И именно по нему наш хромоногий попутчик смог спокойно взойти на борт.
— Ну что? Кто первый? — Я оглянулся на Беллу, которая уже стояла рядом и тоже всё видела.
Но, как выяснилось, девчонка разглядела тут даже немного больше меня:
— Похоже, что всё-таки не мы… — Она протянула руку в сторону пролома.
Хромой докер там уже скрылся из вида. Без его тёмного силуэта внутри стала заметна часть нижней палубы. И те контейнеры, что были на ней уложены.
Все открытые.
Глава 17
Вперед и вверх
— А вдруг кто-то из команды тоже не стал жорой? — Рикардо при виде вскрытого груза проявил больше оптимизма, чем девчонка. Или просто старался не подавать вида. — Вон, как наш Рик!
Коротко глянув на меня, Белла покачала головой:
— А почему же тогда курс не поправил? Или хотя бы якорь мог бросить… До берега-то недалеко.
— Ну не знаю… Может, это одному слишком сложно? — Паренёк покрутил головой, пытаясь найти место крепления корабельного стояночного тормоза. — Такая махина же…