— Ф-Ф-Ф-Ш-Ш-Ш-У-У-Х-Х-Х... — Откуда-то издали, по ту сторону наступающей толпы, раздался резкий характерный шелест динамореактивного заряда, выпущенного из ручного гранатомёта. Точно такой же звук я успел расслышать, прежде чем от разрыва подобной гранаты перевернулась наша бронированная «буханка».
Взрыв, прогремевший позади нашего бревна, мог означать только одно — невидимый гранатомётчик удачно попал прямо в центр скопления жор. В подтверждение этой догадки, пространство перед нами с Моржом тут же покрылось градом оторванных конечностей и изрезанных осколками тел, переброшенных взрывной волной через бревно позади нас. Повиснув на засохших ветвях, изломанные фрагменты жор и обрывки их внутренностей образовали довольно органичную композицию, достойную лучших закоулков ада.
— Ебать меня в корягу!!! — Морж весьма эмоционально отреагировал на неожиданную поддержку от неведомого гренадёра. И я мысленно записал данное выражение в свой воображаемый блокнот мизантропа. На будущее. Надежда на которое сейчас снова забрезжила где-то далеко позади толпы жор.
Разрыв гранаты оборвал череду выстрелов со стороны заражённых. И я, и Морж и все остальные поспешили воспользоваться этой паузой. Высунувшись из укрытий, мы снова открыли стрельбу по тем особям, которые уцелели после взрыва гранаты. Валяющиеся или пошатывающиеся по сторонам от кровавой воронки живые твари получили ровно то количество свинца, которое всё-таки оборвало их жалкое существование.
— Вы не ранены? — Убедившись, что в куче перемолотого мяса больше никто не шевелится, Алина перескочила через своё бревно и поспешила к нам с Моржом, на ходу перезаряжая свой миниатюрный пистолетик.
Я обернулся к ней и, убрав разряженный обрез обратно в ремни, поспешил её успокоить:
— Обделались лёгким испугом... — Тут я заметил, как её радостное лицо резко поменяло выражение.
Тревожно сдвинув брови, девочка немедленно взметнула перезаряженный пистолет вверх, нацелив его куда-то мне за спину:
— Руки вверх!!!
Окрик Алины заставил меня вновь выдернуть обрез из импровизированной кобуры и развернуться. Тоже самое движение сделал Морж и все остальные участники топливной экспедиции.
Примерно в двадцати метрах позади развалившейся на куски толпы доходяг из-за стволов деревьев показалась пятёрка подростков. Одетые в каком-то недешёвом спортивном стиле, парни послушно подняли руки вверх. И один из них перед этим отшвырнул в сторону ещё дымящуюся шайтан-трубу, к одному из концов которой была примотана широкая белая тряпка.
Кроме них, по ту сторону древесно-мясного развала, у противоположного края дороги, к одному из дубов привалился паренёк в чёрно-белых доспехах. И целился в неизвестных пацанов из арбалета, крепко сжав зубы от боли. Белый рукав стёганного доспеха был перемазан в крови.
— Не стреляйте, мы сдаёмся... — Проговорил тот пацан, что избавился от реактивного гранатомёта. — Нам нужна помощь. И вам тоже...
Глава 14. Памятники войны
— С какого района? — Убедившись, что руки пацанов пусты, я задал им ещё один вечный вопрос рабочих окраин.
Кучка довольно рослых парней, лет шестнадцать или старше, выглядела как их типичные жители таких окраин По крайней мере в текущих реалиях. Не яркие олимпийки со стоячими воротниками или лёгкие ветровки, простые синие или чёрные джинсы. Свежие кроссовки — на рынках такой одежды до сих пор было навалом — гораздо больше, чем тех, кто мог её носить. И одеваться с иголочки нынче было довольно просто.
Короткие неровные стрижки — наверное, сами себя чем-то стригут. У пары человек разбитые, но уже заживающие губы. У одного — роскошный фингал. На шеях у всех серебряные или золотые цепочки. Примерно так же выглядели те, кого я уже много раз встречал в своих приключениях вокруг ленинского района.
— Солнечный... — Белобрысый паренёк, бросивший шайтан-трубу, отличался от остальных холодным расчётливым взглядом. Расплющенный нос и сбитые брови с несколькими шрамами от старых рассечений. Плотное телосложение. Да, он у них за главного, определённо. Боксёр или что-то вроде того.
«Боксёр» перевёл взгляд мне за спину, опустил одну руку и показал толстым коротким пальцем куда-то назад и добавил:
— Вон он меня знает.
— Удивлённо обернувшись, мы посмотрели на Егора — именно на него был направлен палец.
Опустив автомат, кадет присмотрелся к парню:
— Сёмыч?
— А подробнее? — закинув обрез на плечо, я заинтересованно поглядывал то на одного пацана, то на другого. Похоже, тут была какая-то история.
— Мы... Мы зимой вместе из школы ушли. — Егор надел автомат на плечо и подошёл ближе, не сводя взгляд со знакомого. — Я в заводской к матери тогда добирался... Я рассказывал уже... А Семён недалеко от школы в солнечном жил. Но вместе со мной до «Техстекла» дошёл. Помог мне там, по пути кое с кем...
Со стороны Пегого раздался деликатный кашель, перешедший в лёгкий стон от боли. Алина тут же спохватилась, сунула пистолет обратно в кобуру. Опасливо косясь на ленинских пацанов, она торопливо зашагала к раненому, снимая с плеч ранец с перевязочным материалом. Движение привлекло внимание всей группы наших гостей. И мне не понравились взгляды, с которыми они пялились на девчонку.
— Морж, будь другом... Составь ей компанию, пока мы тут ещё потолкуем... — Я подтолкнул одноклубника к Алине, и он, продолжая держать пришельцев на мушке, двинулся следом за девчонкой. — Ну окей. То, что ты бывший кадет, пока означает только то, что больно мы вас не убьём...
Почти одновременно раздался парный вой Шунки и Роя. Они были где-то рядом и всё ещё чуяли присутствие чужаков, дожидаясь теперь разведчиков со стороны лагеря.
Гости вздрогнули и поёжились. Не то от воя, не то от моих слов. И снова начали разглядывать нашу компанию. Тимур, Канат и Белый поравнялись со мной, тоже не опуская стволы.
— Так мы ж этих доходяг тут при вас замочили... — Заспорил «боксёр» и указал на кучи дымящегося мяса вокруг взрыва гранаты. Некоторые истерзанные осколками тела всё ещё шевелились, но, с каждой секундой, всё медленней.
— А может ты просто промахнулся? Рассказывай давай, чё припёрлись?
— Дык, эта... — Семён опустил вторую руку и сделал попытку упереть кулаки в пояс.
— Не-не-не-не-не... — Движением ствола я попросил пока этого не делать.
Состроив недовольную гримасу «боксёр» снова подняв руки перед собой:
— Говорят, что Чёрный Жора живёт на Кумыске со своими... — Он покосился в сторону «копейцев» и Алины. — Херни много говорят, конечно... Но ещё все знают, что и кадеты с тобой вась-вась... И эти бабы, на лодках...
— Амазонки? — Похоже, что пацаны с Ленинского района сталкивались с девчонками только тогда, когда пытались подойти к берегу. И наверняка при этом попадали под предупредительный обстрел девчачьих патрулей на лодках «Воруй-города». Дипломатией Альфа-один с ними не занималась точно.
Пацан кивнул и продолжил:
— И ещё говорят, что вы умеете от этой хрени лечить... И вообще с жорами чё-то решаете. А у нас теперь вообще пиздец на районе... Да и не только у нас. По всему ленинскому. Вот мы и решили сюда притусить. Иначе всё равно помирать. Или в сёла уходить... Но там, говорят, вообще голодуха...
— Ну так сами виноваты. Зимой-то, небось, классно погуляли за счёт вот таких ребят. — Я кивнул на Тимура и Каната. — А теперь как прижало — так «нам нужна помощь». Раньше думать надо было. Нет вам веры.
— Бля, да отвечаю...
— Смотри не проотвечайся! — Перебил я паренька и кивнул на гранатомёт у его ног. — А может это мы ваших вчера в Светлом накуканили? Там ваши обезьяны с такими же игрушками бегали. И вот теперь у вас вольница-то и кончилась. Вместе со стволами и патронами. А?
Пацан недовольно поморщился:
— Не только наших... Это Елшанка с Жасминкой к нам сунулись. Типа, говорят, пошли вертолёт посадим побырому. Тачек на ходу надыбали у Затона. Там их много ещё. Только людей у них ни хуя. Одни малолетки. Как доходяги к ним повадились — помёрло много от чахотки. И Шуст согласился с ними поехать. А мы на стрёме остались...