Вот это я понимаю — сила бога!

Годфред даже с места не сошёл, а убивал десятками сразу. И если бы грувимов было больше, то это ничего бы не поменяло. Они бы сдохли все.

— Забирай трофеи! — улыбнулся Годфред. — И не благодари. Хотя нет, благодари, конечно. Можно божественными чеками.

Души вереницей понеслись к моему накопителю. Сначала на перстне, а когда тот наполнился до отказа, то в накопитель на косе.

Одним ударом Дыхания Космоса Годфред убил около двухсот крупных и сильных грувимов. Он почти не напрягся, лишь вдохнул и выдохнул.

— Представь, что я с глубокого божественного похмелья! Оппоненты не выдержали моего терпкого дыхания и окочурились! Учись! Ах-ха-ха! — Годфред довольно рассмеялся.

Хотя остальные даже не думали улыбаться, когда наблюдали эту картину.

Одна только Тхаги закатила глаза. Она как раз заплетала свои длинные голубые волосы в косу, а сама качала головой.

— Хватит выпендриваться, Годфред. Просто научи парня своему таланту…

В эту секунду со спины на нас налетела ещё одна стая грувимов. Я обернулся, оттеснил всех и сам вышел вперёд. Повторил всё точно так же, как делал Годфред: размашистым жестом повёл косой параллельно земле, будто подталкивая воздух вперёд.

Этого хватило, чтобы образовалось Дыхание Космоса.

И вот тут меня ждала неожиданность. Навык лишь со стороны выглядел лёгким, а на деле пожирал гигантское количество энергии. От резкого ослабления сил меня чуть на бок не свалило.

Я удержался, расставив ноги шире, и продолжил контролировать поток Дыхания Космоса. Грувимов было не так много, всего около пятидесяти. Похожие на уродливых ворон, твари почти разом окоченели прямо в воздухе, так и не долетев до меня. Они не успели издать ни звука, а только попадали на камни и с хрустом разбились на куски.

Забрав их души в накопитель на косе, я развернулся к своим.

— Ну вот! — довольно оскалился Годфред, покосившись на Тхаги. — Он уже научился. Толковый пацан, я ж говорил. Только с чувством юмора у него не очень, но этому научиться невозможно. Надо быть великим, как я. Ну или как ты, на худой конец.

Тхаги поморщилась.

— Зато тебе недоступно кое-что другое, мой зелёный друг. Хочешь узнать, что? — Она указала на одиноко летящего вдалеке грувима, такого же чёрного ворона, как те, что я только что убил. — Прибей его на моих глазах, давай. Раз ты такой великий бог!

Богиня Смерти бросила Годфреду вызов, и он с удовольствием его принял. Ему понадобилась секунда, чтобы грувим сдох прямо в полёте.

Его тело камнем полетело вниз. Тхаги выставила руку вперёд, беря убитого грувима под прицел своих чёрных глаз, а потом тело ужё мёртвого грувима… снова ожило.

Оно ожило!

Ворон расправил крылья и устремился вверх, в небо!

Все стояли в чудовищном шоке и безотрывно наблюдали, как тварь поднимается всё выше и выше, как её чёрные блестящие крылья переливаются на солнце, как из глотки вырывается крик облегчения и счастья…

— Ну уж нет! — Годфред разозлился.

Он снова отправил в ожившего грувима точечный поток Дыхания Космоса, и тело грувима опять замерло прямо в полёте, а окоченевший труп снова повалился вниз.

— Выкуси, Годфред! — Тхаги выставил руку вперёд и одним точным прицелом глаз опять воскресила грувима.

Он успел сделать пару махов крыльями, спасая себя от падения, и почти сразу окоченел.

— Не лезь, крошка, — осклабился Годфред. — Я всё равно сильнее тебя. Он сдохнет!

— А я говорю: выкуси! — Тхаги опять вмешалась, и грувим в очередной раз устремился в небо.

Так они сделали ещё несколько раз, пока смотреть на мучения несчастной твари стало уже невыносимо. Два бога так легко и просто распоряжались жизнью живого существа, будто это ничего не значило.

— Хватит! — рявкнул я. — Оставьте его в покое!

И тут вперёд вышла Афена. Она вернула сознание в своё тело, перестав контролировать Зефира, и решила вмешаться. Девушка выставила руку вперёд, как делала Тхаги, и прицелилась взглядом в грувима, опять падающего замертво. Её глаза почернели, как у богини.

Почти у самой земли грувим резко взмахнул крыльями, поднялся в небо и полетел вдаль, в сторону горизонта.

— Пусть живёт, — прошептала Афена, опуская руку. — Не трогайте его.

Ни Тхаги, ни Годфред больше не вмешивались.

Грувим опять закричал, будто радуясь, что его оставили в покое. Он набрал скорость и понёсся вперёд, а потом… замер прямо в воздухе и упал на землю.

— Ну зачем⁈ — Афена со злостью толкнула Годфреда.

— Да не при чём я! — Тот поднял руки, и было видно, что он действительно ничего не делал.

— Он правда не при чём, девочка моя, — пояснила Тхаги немного грустным голосом. — Мой талант на восьмом ранге не имеет ничего общего с воскрешением, как вы все подумали. Я Богиня Смерти.

— Тогда что это? — нахмурился я.

— Это называется Замедление Смерти. Я могу ненадолго отсрочить окончательную смерть того, кто уже умер. Этот грувим должен был умереть ещё тогда, когда Годфред убил его в первый раз. Я замедлила его смерть, но не отменила её. Это невозможно.

Афена мрачно опустила глаза.

На её месте любой бы хотел обладать способностью воскрешать мёртвых, но Тхаги была права — это невозможно. По крайней мере, для Богини Смерти и её подопечной.

Измученный грувим так и остался лежать на земле окоченевшим трупом, а мы опять отправились в путь. Дракон взлетел над горой и набрал скорость.

Время близилось к полудню.

Дикарь всё-таки привёл нас к Городу Гнёзд.

И теперь стало очевидным, почему именно так он называл это место. Оно находилось высоко в горах, и чтобы туда подняться, Зефиру понадобилось много сил и несколько остановок для передышки.

Гнёзда размещались на высоких насыпных курганах из крупных и острых камней. Их было так много, что не хватало взгляда, чтобы охватить всю территорию Города.

На холмах стояли дома, похожие на тот, какой я видел у Мозарта в Землях Покоя. Теперь я не называл эти дома храмами, потому что это были не они.

Гнёзда казались не тронутыми ни мародёрами, ни Орденом Тайн.

Их золотистые крыши блестели на солнце, а разноцветные куски ткани хлопали на холодном горном ветру, среди вечного снега и льдин. А ведь эти строения когда-то возвели люди, специально для богов. Ещё в эпоху Одинай. И выглядели дома новыми и свежими, будто не было тысячелетнего забвения и гибели цивилизации.

Зефир полетел над гнёздами, держась повыше, чтобы не провоцировать охранных идолов на нападение.

От грандиозности увиденного Тапхар принял молитвенную позу прямо на спине дракона: он преклонил голову, зашептав что-то на своём языке. Нари повторила за ним.

Остальные просто смотрели, замерев от восторга.

Прекрасное и суровое место, скрытое от глаз и хранящее покой тех, кто тут обитает. Город распростёрся на все горы, и не хватало даже воображения, чтобы понять, как люди создали эту красоту. Величие и великодушие погибшей цивилизации Одинай тут проявлялось во всей красе.

Пока мы летели, я старался хотя бы примерно высчитать, сколько тут гнёзд. Когда дошёл до трёхсот, считать перестал. Их было очень много. Возможно, тысяча, не меньше.

— Приземляемся! — крикнул я Зефиру, а точнее, Афене, которая им управляла.

Дракон выбрал место для посадки между двумя холмами и мягко сел на заснеженные камни.

— За гнёздами ухаживают идолы, — сказала Тхаги, когда мы спешились. — Это значит, что боги посещают эти места. Они живы. По крайней мере, большинство из них.

— Это гнёзда богов какого класса? — спросил я.

— Всё, что ниже Золотого.

— Значит, у высшего класса богов другие гнёзда?

— Да, они другие, — не стала вдаваться в подробности Тхаги, но я всё-таки спросил:

— А для тебя гнездо когда-нибудь строили?

— Нет. Ни мне, ни Годфреду, ни Богу Жизни. Нам не нужны гнёзда. Но у семи Солнечных есть гнёзда, как и у восьми Звёздных, как и у двенадцати Золотых. И вряд ли мы их вот так просто найдём.