Трупик дерева оставь,
Пробираться будешь вплавь.
Через, озеро у луга
Меня мучают, подруга!
Оба оборотня в спячке.
Уступают лишь жвачке
По помятости своей,
Даже тролли красивей.
А коняга твой чернявый,
Оказалось, воин бравый.
Полюбились ему трупы,
Он их грыз нещадно группой.
Жаль зарезали коня.
Помочь не смог ему, друзья!
Своей малой силой
Наши жизни спас ретивый.
Умоляю тебя, Дана,
Посети меня нирвана,
Невидно здесь ни зги,
Заклинаю, помоги!
— Они все живы! — от радости вскрикнула я. На меня тут же набросились.
— Тише ты! — шикнул Широ, — как близко мы к ним?
— Примерно два тата, может три. Получается, где-то на окраине есть мертвое дерево, за ним озеро и луг. Там их и держат.
— Почему ты так в этом уверена? — присоединился к обсуждению Палан. А он-то куда лезет?
— Я так чувствую. Если ты оглох и не слышал, о чем я пела, это твоя проблема, — меня переполняло волнение, никак не могла сосредоточиться. Я схватила Широ за руку и попыталась ему все объяснить, — Ласкан каким-то образом передал все через свои эмоции и они сформировались у меня в слова песни. Понимаешь? — Широ, видимо, не до конца все осознал, но все равно кивнул, — думаю, он давно негласно посылает нам эмоциональный зов о помощи и…
— Мы почуяли проклятых, — меня перебили, но я не жаловалась, новости отличные.
Все оказалось в точности, как передал Ласкан. За очень старым засохшим деревом оказалось большое озеро, но переплывать мы его не стали. Обойдя по наименьшей дуге, прибыли к тому самому лугу. Выскакивать на открытое пространство с криками «Убью, тварей!» было не разумно. Да и вообще на данной местности спрятаться можно было только в небольшом пролеске, что мы, собственно, и сделали.
— Ну и где они? — я напряженно всматривалась в темноту. Ни орка не видно.
— Кхм, леди, — это ко мне чернявый обратился, и что он хочет? — позади вас, — и, ухмыляясь, эта коняга показала мне за спину.
Ну откуда я знала, что луг с той стороны. Кельпи так петляли и водили нас всевозможными кустами и оврагами, что я уже не знаю где небо, а где земля. Подумаешь, мы только что оттуда вышли. Так еще и по просеке покружились, вот и дезориентация у меня.
— А я не страдаю гиперчувствительным нюхом, — и уже себе под нос, — дождешься ты у меня печенки за шиворот.
Я медленно, почти ползком прокралась через заросли и высунула свою мордашку на свет. Точнее, в ночь.
— Не шуми.
От неожиданности я потеряла равновесие и бухнулась. Благо трава заглушила грохот моего приземления.
— Темень и ее твари! Ты мог предупредить?
— А я что сделал? — возмутился эльф, — но, похоже, тебя опасно предупреждать — делаешь все наоборот.
— Очень смешно, я тебя не видела, мог бы и пошуршать, что-ли. А то не слышно и не видно, — я решила не вставать, только устроилась поудобнее.
— А что, в засаде нынче песни кричат и шуршат по поводу и без повода? — раздраженно отчитал меня эльф.
Конечно, он прав. Последнее время в окружении стольких сильных спутников я потеряла всякую осторожность. А зря.
— Я вижу свет впереди, это они?
— Да. Ты остаешься здесь.
— Что? С какой это стати? — он чего, белены объелся?
— Я согласен с эльфом, — а этот печени объелся?
Палан стоял у меня за спиной и переглядывался с Широ. И когда они спеться успели?
— Но почему? — без веской причины они меня здесь не оставят и Широ это знает. Вон как напряженно думает.
В наше молчаливое противостояние ворвался крик, смешивающийся с хрипами, а под конец и вовсе булькающими звуками. Луг озарил яркий розовый свет.
Феникс в ящичек сыграл
Очень помощи он ждал.
Но никто его не спас,
Терпенья кончился запас
Эта дура заблудилась?
Лучше б сразу утопилась.
Столько банши эту ждал,
Лучше б сразу закопал.
За такую вот заботу
Паля пусть копытом в морду
И потопчется еще.
Расцелую горячо!
Может Ван тебя задушит,
Отведет себе он душу,
Потрясет тебя маньяк.
Поболтайся как червяк!
И еще, меня в могилу
Не загонишь даже силой.
Не старайся так малышка,
Быстрей тебе настанет крышка.
Если к эльфам не доставишь
И вину ты не загладишь.
Не прощу тебе, тогда
Свои смерти никогда!
— Еще вопросы есть?
— Нет, — вот жиж поганка, если б Ласкан так не вовремя снова не сгорел, я бы от эльфа не отцепилась. А теперь пришлось признать, начни я так голосить прямо за спиной карателей, всем нам крышка настанет, причем, как по пророчеству, раньше феникса. То-то обрадуется пернатый.
— Я и Палан идем вперед, все остальные за нами и чтоб ни звука. Главная задача освободить пленников. Мы отвлечем внимание карателей, — он указал на Палана, — а вы трое с магом заберете оборотней и феникса. Как только они будут у вас, скачите во весь опор в город. Су, ты с ними, нас не ждать. Поняла?
— Поняла, поняла, чай не маленькая, — раскомандовался тут.
А то я не знаю, что буду только мешаться. Только вот бросать Малыша я точно не собиралась. Почему этот маньячина ведет себя сейчас так спокойно, да еще и помогает, не понятно. Раньше он меня в какую-то долину все тащил, да злился на все. Перемены на лицо, а что они означают, уже другой вопрос. Во всяком случае, переклинить Таривана может в любую секунду, и сражаться придется Вану. Может он и не уязвимый для магии, да только по опыту знаю, что каратели на него весьма плохо влияют.
Пока размышляла, спасательная команда уже выдвинулась. Ох и пожалею я об этом. На всякий случай, завязав себе рот платком, поползла навстречу неприятностям. Сзади кто-то фыркнул. Поворачиваюсь.
— И что ты тут забыл? Ты за кельпи должен был идти, — смотрю на развеселившегося от созерцания моих поползновений маньяка и диву даюсь. Абсолютно другой человек.
— Кто сказал?
— По плану так. Широ же объяснял, — Тар сложил руки на груди и облокотился на тоненькую березку, которая чуть накренилась от его веса и заскрипела.
— Не помню, чтобы соглашался.
Отлично. А я все думала, когда же пакостная сущность проявится. Вот она родимая, собственной персоной.
— Да ну тебя к вампирам на завтрак. Еще расшаркиваться здесь перед тобой, — и я развернулась в траве, снова встала на четвереньки и приготовилась к марш ползку.
— Можешь попробовать.
— Ага, щас. То же самое, что метать бисер перед свиньями.
И не оборачиваясь, поползла, ориентируясь на свет от чего-то. Возможно, магический. На удивление быстро достигла небольшого куста прямо перед вытоптанной площадкой, где расположились каратели. Хорошо, что Широ нам всем запах убрал, не то нас обнаружили бы еще на подходе к озеру. Жаль эффект не продолжительный, так что до утра задерживаться здесь определенно не стоит.
Осторожно легла на живот и, ухватившись за землю, аккуратно подтянулась к краю куста. Вставать я пока не намерена. Будем просто наблюдать за развитием событий. Да только через секунду я забыла обо всем на свете. Пусть песни Ласкана были веселыми и смешными, частичка страданий в них улавливалась. Он явно пытался оградить меня от переживаний, поскольку расскажи он все, что сейчас творится, я бы мчалась сюда сломя голову, наплевав на всякую осторожность. Сейчас же я с трудом удерживала себя на месте от того, чтобы просто не выскочить из кустов и не покромсать проклятых. Что, естественно, у меня бы не получилось.
На освященном пяточке стоял мой розовый феникс, окруженный четырьмя вооруженными карателями. Все его тело била крупная дрожь, челюсть ходила ходуном так, что звук стучащих друг о друга зубов эхом разносился по всему лугу. Кожа его была бледнее обычного, а рубашка на груди вся пропиталась потом. Несмотря на затравленный, ошалевший взгляд, он стоял прямо, высоко подняв голову. Ноги его были расставлены шире обычного. Полагаю, поставь он их нормально, то упал бы от головокружения.