На переднем краю эти рыцари несли на себе королевские цвета — коронованная белая колонна в окружении широких голубых полос. Гербы и раскраска остальных всадников были весьма разнообразны. Я узнал только жёлто-синих фениксов из Воскресенска. Кроме них довольно многие щиты несли на себе пару белых крыльев на синем фоне или жёлтый молот на красно-зелёном.
— А монарх не дурак... — Заметив, немой вопрос на лицах крюков, я пояснил. — Притащил с собой остальных двух герцогов. Из Михайлова и Новомосковска. Оба держат дорогу на Тулу. И поэтому тут только конница. Пехота оттуда не успела бы дохромать так быстро.
— То есть тут сейчас почти все те, кто держит юг области? — Чуть слышно подал голос Роб. — Не особо то и много... И почти без огнестрела...
— Тут те, кого им удалось мобилизовать в срочном порядке. Когда закидывали дезу, слишком много времени мы им на это не давали. — Пока новоприбывшее воинство выстраивалось на почтительном расстоянии от дружин Змея, Лося и Варяга, я решил ещё немного пояснить за местную геополитику. — Их гарнизоны растянуты по всему маршруту между Муромом, Рязанью и Тулой. Потому что им не столько земля нужна, сколько этот торговый путь. Как и раньше, когда древняя Русь собралась вокруг путей из Скандинавии в Византию или арабский Халифат. А вот, например, от Рязани до Москвы у них пока никого нет, кроме кучки гопников. Поэтому для десантуры ваше снабжение было спасением.
— Византия — это там, где щас Турция? — Гром внезапно блеснул эрудицией. — Ну в смыле... Была Турция.
— Пятёрка.
— Да вы чё там как бабки базарные?! — Снова возмутилась Кира. — Хорошо шушукаться!
Причина её гнева была ясна. События на противоположном берегу озерца развивались стремительно. Как только новоприбывшая кавалерия продвинулась по шоссе чуть дальше, ряды конников расступились. И стоящий перед ними строй пехоты ахнул почти одновременно десятками голосов. Потому что, наконец, увидели то, что в боковой проекции со своего берега мы заметили немногим раньше — последние в кавалькаде лошади не несли на себе всадников. А тащили телеги с примотанными к ним самодельными пушками. И, когда рыцари короля расступились в стороны, телеги уже разворачивались дулами прямо в сторону воинства трёх герцогов.
— Это чё? Варщики? — Повернулся в мою сторону Гром.
— То, что от них осталось
— Сколько же они их понаделали... — Чуть слышно выдохнула Кира почти одновременно с ним.
— Сырья для чёрного пороха вокруг навалом. Главное знать, где искать. А Хайзенберг знает...
— Не могу сказать, что рад вас видеть, благородные сэры... — В повисшей напряжённой тишине звучный баритон юного монарха далеко разносился над водной гладью. И его статная фигура в центре построения заметно возвышалась над остальными. — Что-то мне подсказывает, что вы здесь вовсе не для того, чтобы помочь мне наказать мятежников...
— На его месте я бы уже съебнул. — В полголоса поделился своими соображениями Гром, одновременно прислушиваясь к переговорам. — Сразу же понятно, что не будет тут никакого обмена!
— Это было бы его концом. Испугаться собственных вассалов? Ты-то должен понимать.
— Ну вообще да, это зашквар...
— Хотя, может, я ошибаюсь? — В это время молодой король решил подарить своим герцогам презумпцию невиновности. — И причина вашего присутствия в данном месте здесь и сейчас вполне приемлема? Так озвучьте же...
— Как! Ты! Заебал!
Злобное ворчание Змея разнеслось вокруг точно также широко. И если до этой фразы по рядам пехоты и всадников ещё проносились чуть слышные шепотки, то теперь на берегу повисла полная тишина. Нарушаемая только позвякиванием упряжи и редким фырканьем ездовых животных.
— Серьёзно, блядь! — Змей продолжил гнусаво горланить, не давая опомниться королю, опешившему от такой наглости. — Достал со своими церемониями, блядь! Мы, сука, делаем всю работу! Отлавливаем караваны муромской гопоты, которые всё время хотят без налога просклизнуть! Рязанская десантура повадилась кормиться в Москве у травосадов! Блядь, чё там Туляки скоро придумают, я не знаю ваще!
Этими словами он явно попытался присоединить к своему протесту Михайловских и Новомосковских. Но, так и не дождавшись их реакции, Егорьевский герцог продолжил свою гневную тираду:
— Пеоны ебучие то и дело хуй на работу забивают! И мятежники эти, блядь! — На этих словах он рефлекторно поправил кривую повязку на лице, закрывающую порез, оставленный Ульяной. — Какие-то сраные бомжи! С которыми ты, блядь, нихуя не можешь сделать!!! Ваще нихуя! Тоже мне!
— Сэр, я попрошу... — Послышался не особо уверенный в себе голос сэра Феникса, решившего вступиться за своего короля.
— Да ты ваще заткнись, пидорас! — Решительно перебил его Змей. — Проебал замок — сиди и обтекай теперь!
Даже с нашего берега стало видно, что большинство солдат трёх герцогов, чьи лица не были закрыты забралами, вдруг заулыбалось. Историю про то, как я набросил вонючие припасы Белого на защитников зама, похоже, ушла в народ. Как я и рассчитывал. Даже тот факт, что резиденция Феникса уже вернулась под его контроль, не мог смыть с его репутации данного позорного факта. Как и с репутации короля.
— Серьёзно... — Варяг легонько тронул плечо негодующего Змея, прежде чем взять слово. Пацан с перевязанным лицом недовольно зыркнул в его сторону, но потом продолжил молча сверлить взглядом своего монарха, позволяя приятелю договорить. — Давно пора перетереть за всю эту херню. Раз ты здесь, то ты же, блядь, знал, что тут будет... Точнее... Должно вроде как быть...
На этих словах он неловко замолчал и оглянулся на своё воинство. Явно не желая раскрывать перед ними всю истинную суть саратовского лекарства.
И продолжил речь только после короткой паузы:
— Ты, короч, тоже знал, что мы можем тут найти. Но ни хера нам об этом не сказал. Это не по понятиям!
— Да и Змей ваще-то прав. Ты чё в последнее время нихуя мышей не ловишь... — Голос Варяга был удивительно скрипучий. Как у советского Шерлока Холмса. — Всё на нас держится. Людей теряем. Пеоны буровят, наглые стали, как обезьяны... Турнира не было уже хер знает сколько... Ещё и Москва, говорят, теперь Рязань кормит... С этим-то чё делать собираешься, а? Травы уже две недели от них нет. Да и Тула мет перестала подтаскивать, я слышал... Ты-то, блядь, на земле не живёшь... Не знаешь, как эту шваль работать заставить. Кочуешь тут у нас, блядь, на всём готовом!
Вновь повисла долгая тишина. Во время которой Гром тихонько заметил:
— Чё-то ни хера они ему не преданы, я тебе скажу... Ваще же в хуй не ставят...
— Русь рассыпалась на отдельные княжества и упала в пучину феодальной раздробленности именно тогда, когда путь из варяг в греки потерял своё значение. Европейские крестоносцы тогда прорубили более удобную дорогу на восток. И поток товаров через Балтику, Волгу, Дон и Днепр почти иссяк. Вот и у этих возникли похожие проблемы. История в который раз повторяется...
— И наказывает за незнание своих уроков... — Довольно прошептала Кира, припомнив мои недавние слова.
Её фразу завершил чуть слышный шелест стали. Но это вовсе не хищная Викуля покидала свои ножны. Это на противоположном берегу оскорблённый юный монарх вытянул из ножен длинный блестящий полуторник.
Но, как только воины по сторонам от него тоже потянулись к оружию, а их противники вновь вскинули к плечам свои карабины и ружья, он резко поднял вверх сжатый кулак:
— Стоп!
Все замерли в тишине, по-прежнему нарушаемой только шумом слабого ветра в кронах деревьев и еле слышным позвякиванием упряжи.
Очень медленно король вытянул вооружённую руку вперёд, направив острие меча в сторону мятежных герцогов:
— Вы все в чём-то правы... Мы окружены врагами. И предателями... Но наши верные подданные... — На этих словах монарх оглядел оба воинства, стоящие друг против друга. — Они не обязаны гибнуть из-за этого в братоубийственной войне... Но слова прочь! Вы имеете право подвергнуть мою власть сомнению. — Клинок чуть погулял из стороны в сторону, поочередно указывая на всех трёх противников. — А я имею право вызвать вас за это на дуэль. И доказать свою власть по праву. По праву сильного. Без лишних жертв.