Все, что нужно было для привязки моего сознания к сознанию эльфа — плетение связи. Прядь моих волос в обереге Широ должна послужить катализатором для образования канала ментального общения.

Ратха провозилась с плетением всего каких-то пять вар, а потом зашептала на аргшианге приговор.

— Готово. Теперь мысленно позови его.

Я и позвала. Села в позу для медитаций и начала громко думать.

«Широ! Эльфооборотень! Вислоухий!» — никакого отклика. Да чем же он там так занят?

«Любимый!» — изо всей ментальной мочи заорала я.

«Су!!!!»

О, не знаю, как громко звала я, но эльф явно меня переплюнул.

«Наконец-то!»

«Как ты смогла пробить мой ментальный щит?!» — он был явно ошарашен той беспардонностью, с которой я ввалилась в его сознание.

«Все потом! У нас не так много времени. Войска людей идут на Баска. Их просто раздавят!»

«Что?! И как далеко они от южного»

«Всего в вате пути»

«И ты мне об этом только сейчас говоришь!!!» — как же на меня рычали.

«Потом обсудим мои решения и их последствия»

«Тьма! Банши, чем ты вообще занимаешься там?!»

Это восклицание я проигнорировала и продолжила вещать.

«Сейчас мне нужно, чтобы Атар открыл южный портал, но только тогда, когда к вам прибудет подкрепление. Я уже послала за ним».

«А что с восточным?»

«Нужно заблокировать».

«Я так понимаю, ты хочешь, чтобы мы напали на проклятых со стороны долины, разгромили их и соединились с войсками Али и Альхерта?»

«Именно так. Тогда вход в долину будет под нашим контролем, а армия не будет раздроблена. Вы сможете отбиваться, зная, что позади есть долина.»

«Су, любимая, мы не отступим ни при каких обстоятельствах»

И связь оборвалась.

Темень! Это он хочет сказать, что в случае тотального разгрома они не отступят в долину, а предпочтут сражаться до конца? Орки задери, я ведь именно так и представляла себе наше положение, но послать их на верную гибель… Всечувствующие, я не могу!

— Дана, ты все правильно сделала. Единый фронт, единая армия и последняя схватка. По-другому мы проиграем.

Ратханге нежно гладила длинной прохладной ладошкой по моей голове, успокаивая и пытаясь донести до меня то, что я и так понимала. Но понимать и принять — две диаметрально противоположные вещи!

— Суардана, я пойду воевать вместе со своими, — прерывая поток слов Ратхи, объявил Палан.

— Скачи, если подохнуть приспичило, — желчь так и лилась из меня.

— Связи с внешним миром больше нет, — сказал очевидное кельпи, — феникс в отключке, порталы скоро все закроют. Долина будет изолирована, а не в моих правилах отсиживаться, когда гибнут сородичи.

И он стремительно вышел вон.

— И не в моих, — ответила уже покачивающейся ткани у выхода из шатра, пусть слов от меня и не ждали.

Упыри приблудные, а ведь после снегопада образовалось много влаги. Для кельпи это отличная подпитка. Еще одно преимущество для нас.

— Ратха, я иду на поле боя!

Резко подскочила, дала головой гоблиане по подбородку, но она этого будто и не заметила, зато расслышала меня прекрасно.

— Свихнулась?! Да нас кашир с Динаристаном укатают в пыль, если с тобой хоть что-то случится!

— Успокойся! Алкай уже должен быть у восточного. Атар открывает южный. Чтобы магу закрыть за воинами южный портал, нужно вар пять. Еще пятнадцать до восточного. У нас максимум двадцать вар на то, чтобы добежать к восточному порталу и выйти из долины.

Плетунья так и осталась сидеть в шатре, а я выбежала в ночь освещенную тремя лунами. Несмотря на неплохую видимость, я все-таки наткнулась на кого-то и полетела на землю. Ободранные ладошки были лишь небольшим неудобством, которому я не позволила влиять на мой настрой.

— Данка? — удивленно вопросила кучка плоти и костей подо мной.

— Ласкан? Но как? — я смотрела на вполне здорового феникса и ничего не понимала. Он вообще-то сгореть должен!

— Это плетуньи постарались. У них еще остались силы, и гоблианы дружно решили помочь одному несчастному, вечно убиенному фениксу, — и шкодливая улыбка заняла свое законное место на лице хранителя истории, — жаль, что действие оберега не продлится долго.

Из-за спины выглядывало множество косичек, хитро собранных в плетение и перетянутых на конце кожаным шнурком. Необычно было видеть феникса таким, но ему однозначно шло.

— Так плетуньи уже в тылу? — уточнила я.

— Давно, пол вата как, — удивился моей неосведомленности феникс. Ну не говорить же ему, что я эти пол вата в раздрае от безвыходной ситуации пребывала.

— А собственно, куда это ты направлялся? — подозрительно глянула на Ласкана. Ведь неслось это чудо совсем не к шатрам, а скорее, наоборот.

— Полагаю, нам в одну сторону, — подколол меня рубин. Как же, как же, мы же тоже заметили, что банши далеко не в тыл намылилась.

— Тогда вставай и бегом. Времени почти нет.

— Эй, а ты куда? — спросил Ласкан, когда я направилась к одной из палаток на окраине.

— За сообщником в деле побега, — отмахнулась от феникса и нырнула в маленькое временное жилище.

— Кайа, ты спишь? — прошептала в глубину палатки.

— Ага, весь рассвет проспал. Не видишь, какие здоровые круги под глазами от хорошего сна, — саркастически заметил кельпи и тут же предстал передо мной. Точнее, он и так был передо мной, просто, пока глаза к темноте не привыкли, я его не видела.

— У нас побег, мелкий.

Глаза моего кошмарика тут же засияли.

— Я с тобой! — тут же поспешил обеспечить себе место в моем сопровождении Кайа.

— Иначе бы не будила. Меняй ипостась, и поскакали отсюда. Сейчас Ратха отойдет, и меня спеленают. Тогда прощай побег и битва.

Этих слов было достаточно для ускорения мелкого. Уже через вар мы галопом скакали к восточному порталу. Я на Кайе, Ласкан же огромной птицей летел над нашими головами.

Розовое переливающееся оперение крыльев феникса на конце было сиреневым, а длинные перья на хвосте и вовсе отдавали фиолетовым. Шикарный представитель своего рода.

Портала мы достигли всего за десять вар. Вот только никто не ожидал, что нас встретят.

— Ай-яй-яй, сестренка. И не стыдно тебе?

— Ты о чем? — сидя на созданном из текучих потоков эфира диване, черноволосая девушка читала какую-то книгу из мира живых и делала вид, что ее собеседника и вовсе нет.

— Пробить ментальный щит собственного сына, как коварно.

Двигаясь плавной походкой, брюнет перетекал из одного места в другое, от чего его фигура казалась слегка подернутой черным туманом. А если проще, то самой настоящей тьмой.

— Какой щит? — продолжала отстаивать свое неведение Ку.

— Разрыв которого считается нарушением равновесия, — тихий гортанный шепот на ухо черноволосой красавицы мог показаться слишком интимным, но девушка привыкла к поведению соблазнителя и непревзойденного искусителя, коим являлся ее брат.

— Тьма, милый. Ты человеческих пороков переел? Я не нарушаю законы, которые сама и создала, — и сестра впервые посмотрела на своего брата.

Короткие, черные, как самая темная ночь, волосы, почти черные глаза, с еле заметными волнами белых волн на радужке и сногсшибательная фигура дамского угодника и бога соблазна.

Да, именно таким был этот вечный мужчина, с именем тождественным проявлениям его силы — Тьма.

— Не называй меня так, — и чернота в мгновение ока поглотила все белые искорки в глазах. Бог был зол.

— Ой, да ладно. Подумаешь, теперь тьму все воспринимают как нечто ужасающее и злобное. Сам виноват, что не развеял людское заблуждение, — щадить гордость этого бесспорно сильного мужчины девушка не собиралась.

— Я не обязан опускаться до объяснения сути силы и ее природы мелким смертным. Пусть верят, во что хотят, — больше мужчина не сдерживал своего раздражения.